главная :: о проекте :: ссылки :: контакт ::

Сказки +

Сказки на новый лад

Сказки, как известно, дело хорошее. Нужное и полезное для детского развития дело. Скоро сказываются и хорошо заканчиваются, будят воображение и подстегивают фантазию. Вот именно, воображение и фантазию, вот именно…

А потом, когда мы становимся старше, пробужденные когда-то в младенчестве воображение и фантазия понукают нас заново перечитывать старые сказки. Перечитывать и переосмысливать, на основе благоприобретенного личного опыта и теоретических знаний. Многие знания, как выясняется, сулят не только многие печали, но и многие развлечения – одно другого причудливее. Старые сказки воспринимаются на совсем уж новый, щекотливый, мягко говоря, лад. И даже оптимистическое утверждение: "мы рождены, чтоб сказку сделать былью", - приобретает, по меньшей мере, двусмысленное звучание.

***

Золушка

Все, казалось бы, вполне невинно в знаменитой сказке Шарля Перро "Золушка". Никаких рискованных намеков и недоговорок - на первый взгляд.

Злая мачеха, конечно, использует Золушку в качестве бесплатной рабочей силы, нещадно эксплуатирует детский труд, зато и спать сиротку укладывает в золу, за печку, а не в собственную, скажем кровать. С точки зрения мачехи, нет ничего интересного и содержательного под ветхой юбчонкой падчерицы, и это – хорошая новость для Золушки.

Никакого тебе харрасмента, сплошная трудовая повинность. Стервозные сводные сестры, конечно, досаждают Золушке капризами и насмешками, но о бичевании, связывании и прочих садистких практиках у Перро не ни слова, а потому будем считать, что и тут все вполне невинно.

Добрая фея не ждет от крестницы каких-то особых интимных услуг в обмен на предоставленный бальный гардероб. Техника ее колдовства не требует принародных совокуплений с черным, скажем, козлом. И даже сцены бала в королевском дворце на редкость скучны и благопристойны: облаченные в шелка и парчу граждане разбиваются на пары и танцуют – всего-то.

Прекрасный принц не тискает Золушку в темном дворцовом коридоре, не нашептывает ей на ушко непристойности, а лишь томно вздыхает, как и положено всякому юному гетеросексуалу, встретившему, наконец, самочку своей мечты.

После полуночи Золушка не предстает обнаженной перед ликующей толпой придворных, и даже таинственное превращение ее бального платья в пикантные лохмотья свершается не на глазах изумленной общественности, а под сенью дворцовых кущей, под покровом ночной тьмы. Золушка, как мы помним, благополучно убегает домой, а возбужденный марлезонским балетом принц обретает на лестнице туфельку возлюбленной и …

Вот тут и начинается самое интересное. В детстве мы, конечно, наивно полагали, что туфелька – пустяки, сентиментальный сувенир на память о приятно проведенном вечере, а заодно и улика, позволяющая отличить прекрасную незнакомку от сотен других, менее прекрасных.

Но то было в детстве. Теперь мы выросли. В наших книжных шкафах пылятся энциклопедические словари и популярные брошюрки о нетрадиционном сексе. Теперь-то мы знаем, что чрезмерно пылкая страсть к чужой обуви называется страшным словом "ретифизм" и квалифицируется, как сексуальное расстройство, разновидность фетишизма.

И нам, наконец, все про того принца становится ясно. Хворал он, сердешный. Тяжко, неизлечимо хворал. Не случайно ведь поиски поиски прекрасной незнакомки велись с туфелькой в руках. Лица Золушки, как мы понимаем теперь, принц не заметил, не запомнил даже. Не до пустяков ему было, парень на туфельки пялился, как их брату, фетишисту, и положено.

Принцу, впрочем, повезло. Положение в обществе позволяло наследнику сказочного престола быть весьма разборчивым в выборе брачного партнера. А тут и судьба подсуетилась, послала ему Золушку, покладистую обладательницу миниатюрной обуви, готовую, как мы понимаем, готова на все, лишь бы сменить мачехин дом на дворец.

С этой точки зрения все у них обоих, конечно, получилось. Сказка, как и положено по законам жанра, закончилась хорошо. Золушка, возможно, даже была по-своему счастлива:

Ретифисты, как и прочие фетишисты, народ, в сущности, трогательный и безобидный.

***

Сказка о мертвой царевне и семи богатырях

Название пушкинской сказки внесено в заголовок из, скажем так, патриотических побуждений. Из уважения к школьной программе и толстой, страшной, громогласной женщине Елене Адольфовне, приобщавшей нас, маленьких и беззащитных оболтусов, к творчеству русско-арапского (совсем не сумрачного, по счастью) гения.

А вообще, на этом почетном месте могли оказаться Спящая Красавица с Белоснежкой, замурованная Кащеем в кусок льда Марья Моревна и множество других не то спящих, не то мертвых прелестниц.

Эротические отношения с безжизненными телами, иначе именуемые "некрофилией", - один из самых популярных сказочных сюжетов. Трепетный королевич Елисей, склонившийся над хрустальным гробом, не просто литературный герой, но и нерукотворный памятник неизвестному некрофилу, чья жизнь – беспримерный подвиг.

Простому человеку и мимо кладбища-то ночью пройти страшно, и жить в двух кварталах от районного морга – мука мученическая, а уж поцеловать в хладный лоб усопшую бабушку – жест беспримерного бытового героизма. А вот мужественный некрофил нашим суеверным предрассудкам не подвержен вовсе. Для него мертвая плоть – источник тайных наслаждений, а не дремучих обывательских страхов.

Что именно проделывал королевич Елисей с обитательницей хрустального гроба – можно только догадываться. Чем занимался принц, пробравшийся в зачарованный замок Спящей Красавицы – дело темное. Зачем, наконец, старый извращенец Кащей злодейски обездвижил похищенную Марью Моревну?

Дети, понятно, над такими вопросами особо не задумываются, но мы-то, взрослые, фильм Педро Альмодовара "Поговори с ней" на больших и малых экранах смотревшие, имевшие на сей счет собственное мнение. Вполне, надо сказать, неприличное. И вполне же однозначное.

И лишь один вопрос не дает покоя. Как складывались отношения королевича Елисея с невестой после ее внезапного воскрешения? Девушке, понятно, приятно было снова ощутить себя живой. А вот жених… Не испытал ли он наигорчайший облом в соей жизни, когда вожделенная мертвая красавица вдруг заулыбалась и томно обняла его своими стремительно теплеющими руками? Жалко его, конечно.

***

Царевна-лягушка

О счастливом сожительстве человека с рептилией повествует, как мы теперь понимаем, этот уникальный памятник устного народного творчества.

Маленькая, склизкая лягушонка – казалось бы, совершенно бесполезное для всякого эротомана существо – с точки зрения истинного зоофила является изысканным, редкостным сексуальным объектом. Техника удовлетворения страсти с использованием лягушачьего тельца в сказке, увы, не описана. Вместо вожделенных подробностей нам стыдливо объясняют, что по ночам лягушка, якобы, превращалась в прекрасную девушку.

Но всякий опытный исследователь чужих сексуальных отклонений понимает: превращалась она, разве что, в воображении затейника-принца. Надо было ему ведь как-то оправдать свое супружеское счастье с хладнокровной зверушкой, вот и пришлось распускать по царскому терему слухи о чудесных превращениях.

Чудеса, якобы сотворенные красавицей, - лишь небольшая часть этой информационной компании. Принц был совершенно доволен своей участью и не желал ничего менять. Была ли довольна сама лягушка – дело десятое. Этого экологически чистого добра в наших российских болотах навалом. Хоть каждый день свальный грех с ними затевай…

Вообще, сюжет о чудесной невесте-оборотне – один из наиболее популярных в мировой культуре. Исследуя сказки разных народов, можно выяснить, что в Китае и Японии рядовые зоофилы предпочитали лис да барсуков; на Крайнем Севере ласкали медведиц и оленей; в Полинезии – рыб; в Африке – обезьян, а североамериканские индейцы регулярно делили ложе с выдрами и волчихами.

Даже столь поверхностный перечень ясно показывает, что эта животрепещущая тема ждет фундаментального исследования. Не одна дюжина докторских диссертаций может поступить потом в широкую продажу – к полному восторгу любопытствуюей публики.

***

Дюймовочка

Прелестная малышка, девочка из цветка, героиня сказки Ганса Христиана Андерсена, конечно, серьезно влипла. Мало кто из сказочных персонажей оказывался в лапах такого количества извращенцев.

Меня, помнится, еще в детстве удивило обилие ее женихов. Дюймовочка – казалось мне – только-только вышла из своего цветка. Сколько там она пожила у доброй бесдетной женщины? Неделю? Месяц? Во всяком случае, о долгих годах их совместного бытия в сказке речи нет. Дюймовочка наша, можно сказать, новорожденная. Совсем младенец. И вот, пожалуйте – сразу замуж! Есть в этом что-то не то, - так мне уже в ту пору чудилось.

Еще бы, конечно, "не то"! Женихи Дюймовочки, понятно, педофилы. Все как один. Даже основные типы очень удачно описаны Андерсеном: жаба – насильник, тупой и агрессивный; жук – рафинированный, рефлексирующий интелегент, вроде набоковского Гумберта; крот – богатый старик, южанин эльф, подаривший ей крылышки ко дню свадьбы – умелый и тонкий ценитель детской красоты, сумевший-таки развратить девочку к их обоюдному удовольствию. Все фундаментальные опасности, подстерегающие нимфетку, налицо.

Для Дюймовочки эта эротическая эпопея завершилась счастливым браком лишь потому, что она - сказочная героиня. Вот о чем должны напоминать заботливые папы и мамы своим пятилетним Лолитам. Дескать, не такое уж это великое дело – "замуж". Не стоит, дескать, спешить.

***

Три толстяка

Очевидно, что главная героиня сказки Юрия Олеши – не столько живая девочка Сурок, сколько кукла наследника Тутти. Хитроумная кукла живет в спальне Наследника, проводит с ним дни и ночи, успешно заменяет ему друзей и подружек, является единственным объектом любви для избалованного одинокого мальчишки.

Куклу побивают камнями революционной массы, ее доставляют для капитального ремонта к доброму доктору Гаспару Арнери, возят в карете по ночным улицам, похищают, разыскивают и, наконец, замещают живой копией, циркачкой Суок, этакой Матой Хари и Жанной д, Арк в одном лице. Прелестной акробаткой и знамением сказочной революции. Но пасаран.

Все это, конечно, осень трогательно. Но что действительно заслуживает пристального внимания – так это психика юного Наследника Тутти. Который, напоминаю, не только держал любимую куклу в собственной спаленке, но и наотрез отказывался расставаться с нею более чем на одни сутки. Более того, жить без нее отказывался наотрез. От буржуинских своих сладостей носик воротил. Чахнул на глазах – и зчах бы непременно, если бы находчивая оппозиция не подсунула достоверную копию утраченной куклы.

Такого рода сексуальное расстройство описано во множестве медицинских трудов и имеет совершенно прозрачное название: "пигмалионизм" - в честь мифического скульптора Пигмалиона. Человек с таким диагнозом всегда предпочитает художественно выполненное изображение любимого существа его теплому, трепетному телу.

Вот и Наследник Тутти обожал куклу, исполненную, как выяснилось в финале, по образу и подобию его сестренки-двойняшки. Этот факт, конечно, осложняет диагноз горемычного Наследника: пигмалионизм в его случае усугубляется симптомами нарциссизма и даже – о, ужас! – инцеста.

Но об этом, - как сказал бы добрый радиоволшебник, актер Николай Литвинов, - мы, мой маленький дружок, поговорим как-нибудь в следующий раз…

***

***

Страшные сказки

Храбрая спина

У одного парня была девушка. И все бы ничего, но по ночам она смотрела на парня и говорила: "Жени-и-ись на мне!..." или : "Не пора-а-а ли-и-и нам офо-о-орми-и-ить свои отношения-а-а-а?". А парню этому — хоть бы хны! Проложит между собой и ведьмой свою волшебную спину — и храпит почем зря. И вот, однажды, только он отвернулся с устатку, только захрапел, как положено, вдруг слышит — кто-то в спину ему стучит. Открывает парень глаза — а там обои! Тут парень от ужаса-то и уснул!

***

По закону крови

Решили однажды вурдалаки кровь четвертой группы кровью первой группы заполировать. Да еще и с отрицательным резусом! Да с повышенным содержанием гемоглобина! Вот у них башка-то наутро болела! А не понижай группу!

***

Ужасная КОЗА

Одна женщина умела превращаться в козу. Только что была нормальная, про деньги спрашивала, а глядь — глаза круглые, лицо тупое, титьки в разные стороны торчат, а из того, что она мекает, понять совершенно ничего не возможно! А потом раз — и опять, вроде, нормальная, стоит, ревет, посуду моет!
И сколько мужиков с ней ни жило, а ни один вытерпеть не мог — все уходили и больше их с козой никто не видел!

***

Ведьма и кулак

Была у одного мужика одна жена. И вот поводилась она у этого мужика кровь сосать. То через соломинку, то через зимние сапоги, а то через "где шлялся до двух часов ночи". Терпел это мужик, терпел, да не вытерпел. Взял две головки чеснока, святой водки бутылку и пошел к знахарю в соседний подъезд. А знахаря звали Николай.
Николай говорит мужику: "Здорово! Ты кто?" Тут мужик Николаю все и выложил. И водку, и чеснок, и два пластмассовых стаканчика. Начали они колдовать. Два дня колдовали, а на третий день вернулся мужик домой и наставил жене волшебных фингалов, пока она спала. А наутро жену было не узнать!

***

Живые и мертвые

А вот еще в морге случай был. Привезли мужика живого. Работники его брать отказываются, говорят: убивайте его на фиг, мы живых боимся! А санитарам что, они его под дверью вывалили и уехали, даже накладную не оформили. Ну, что делать? Труженики морга подняли мужика, по щекам отхлестали, из шланга обмыли холодной водой, да и посадили с собой водку пить.
Мужик оказался хороший, запойный. Воспитателем в детском саду работал. А с утра в морг устроился. И как родной всем стал. Как придет, всегда проверит, правда ли все покойники вечным сном спят, не дрожат ли у кого ресницы. И обязательно всем одеяла подоткнет, подушечки поправит, поцелует на ночь каждого...

***

В лапах эскулапов

Один хирург в больнице очень любил печень. Придет к нему пациент с болями в сердце, а хирург ему и говорит: "У вас сердце болит, потому что печень плохая, надо вам ее вырезать!"
И сразу кладет больного на каталку и везет в столовую!
А там уже все готово, потому что анестезиолог почки любит, а ассистентка — желудок и лытки! А потом пациент просыпается от наркоза на помойке, смотрит одним глазом, а у него уже ни печени, ни почек, ни желудка, ни лыток нету! Идет тогда больной к другому врачу, а тот как раз любит мозги и вымя...

***